"Бабушка хотела назвать меня Луисом. Отец - Лукасом. Но матушка, долгих ей лет здравия, послала всех куда подальше и назвала меня Льюисом."

Ситуация - идиотичнее некуда. Представьте, что ваша пассия, с которой хорошо провели время длиннющие семь лет назад, внезапно вызванивает вас на разговор с утреца. Что-то мелет про встречу, какое-то кафе... Не будь мне так мучительно слушать ее стрекот в трубке на похмельную голову - ни в жисть бы не согласился. Так нет же, дернуло что-то пообещать приехать. Пришлось собирать в кучу силу воли, одежду и собственные мозги и лепить из этого счастья добропорядочного гражданина, идущего на прогулку.
Еще разок глянув в сторону коридора, я украдкой (а то услышит еще), вздохнул. Что произошло дальше - до сих пор не могу въехать. Женщины! Она что-то много и неразборчиво говорила, размахивала руками и столовыми приборами, представила друг другу меня и мою дочь... Согласитесь, Пустота побери, не самый ожидаемый "подарок" на прошедший праздник Рождения Мира?
Нет, придраться трудно - девочка вышла на славу. Мелкая, очаровательная, косища каштановых волос, опять же - словом, дитёнок, буквально сошедший со страниц какой-нибудь сказки о принцессах. Да еще и имя такое - Шарлотта. Но все-таки!
Неловкость мою игнорировали обе совершенно стоически. Дама продолжала вещать какую-то в меру сдобренную ванилью пафосную чушь, я пытался внимать, игнорируя звон в голове, а наше общее детище скромно поглощало кусок торта ложечкой и сдержанно болтало обутыми в миниатюрные сапожки ногами.
Так или иначе, но моя собеседница, наконец, отчалила припудрить себе что-то-там. Мне бы напрячься...
В дверном проеме возникла грозная фигура.
- Я разобрала книжные полки! - громогласно возвестила эта последовательница культа порядка, - И вытерла пыль! И если я еще раз увижу такой беспорядок!..
- Ты... это. Молодец. - промямлил я уже постому проходу, после чего вернулся к созерцанию мертвенно-белого монитора.
В общем, как можно догадаться, несостоявшаяся моя любовь всей жизни офигительно ловко смылась, оставив мне ребенка. Попытки вызвонить этого гения побегов долго не приводили к хоть сколько-нибудь вменяемому результату, а когда таки привели - сумрачная реальность не изменилась. Мне лишь сказали, когда и где можно будет забрать вещи. Мол, если не заберу - сам себе злющий Буратина, вот прямо так.
Моя маленькая принцесса, аккуратно поправляющая косу, сидела за столом так, словно ничего и не произошло. Будто бы так и надо. Путем заикания, заминок и пронизанных трагизЪмом пауз мне удалось выяснить у крохи, что ее как раз мама предупредила, что она теперь будет жить у папы. Хладнокровие, с которым дитятко воспринимало свою судьбу, должно было меня насторожить уже тогда... но нетрудно догадаться, в каком отвратительном для размышлизмов состоянии я находился.
Делать нечего - мелкоту пришлось тащить домой. На пол пути я вдруг вспомнил, что мой дом после праздников похож на отъюзанное минное поле. Честное слово, все было так плохо, что я едва не принял волевое решение вести ее к друзьям, чтобы сначала прибраться дома. Однако друзья мои сейчас почти все должны были находиться в лишь немного менее печальной ипостаси, чем я сам. Пришлось принимать волевое решение встречать трудности грудью.
- Ты носки что, как ловушку для тараканов используешь?! - крикнули мне из соседней комнаты.
Я вздохнул. Разнос на тему беспорядка этот ангел мне устроил с порога и продолжал до сего момента. Без перерывов на обед, только с редкими затишьями на перемещение объектов с полок. Я уже успел позорно капитулировать, отмахиваясь от собственного детища подхваченной где-то белой (причем женской, блин, чья-же-она) футболкой, промчаться по квартире с пылесосом и даже перемыть посуду под строгим надзором моей свежеиспеченной домомучительницы.
В том, что это порождение и меня тоже, сомневаться не приходилось. Цветом волос, глазами и голосом она очевидно пошла в маму, но остальное... Я никогда не думал, что дети могут быть настолько копией родителя. Мимика, интонации, даже жесты (спасибо хоть, что не неприличные)!
Я покачал головой, выдвигая полку с клавиатурой. Развернул программу обмена сообщениями, долго и тяжело изучал список контактов, пытаясь опознать среди этих "Ножковилок", "Ложноносов" и прочих адских_гусениц666 хоть кого-то, кого знаю, так сказать, в миру. Наконец, выцепив "Бестапковое животное" взглядом и должное время вежливо позависав, я вспомнил, что это Элизабет. Отлично.
"Привет", пишу, "Прикинь, ситуевина."
"Привет", возникло на экране, "Давай, жги-пепели, вулканище."
Я хмыкнул, почесав щеку. Творческая личность! Может, она мне поможет как-то?
"Мне ребенка подкинули. Что делать?"
"Съесть, конечно! Ты их готовить не умеешь, что ли?"
Некоторое время прилипшая к лицу рука не давала мне писать ответ. Творческая личность!..
"Та очкастая мымра, что трется у Тая вечно. Помнишь? Мы с ней когда-то давно зажгли. И, знаешь, хорошо зажгли. У меня тут семилетняя Рапунцель по дому носится. И мымрень ее забирать не собирается. Я ж не зверь, я б помогал, если знал. А она вот как."
"Точно твое детище-то хоть?"
"Моее некуда. Приходи, посмотри."
"Окаюшки! Через полчаса буду."
Я вздохнул и задвинул клавиатуру обратно, сцепляя руки за головой и прикрывая глаза. Это будет самый долгий день в моей жизни.

...а может, все и не так плохо. Я переместился на кухню, которую мы вдвоем с Принцессой смогли разгрести и обнаружить под завалами бутылок и грязной посуды к приходу Элизы. Женская часть собравшихся сначала долго шушукалась в гостиной, мимоходом доразгребая тамошний беспорядок (и тут я вновь снимаю шляпу - этот сумрачный принцессовский гений сумел припрячь к уборке ленивейшую художницу на свете! Это весьма непросто, если кто не догнал). На кухню они заглядывали только чтобы хлопнуть чаю, который я должен был бодяжить в сумасшедших количествах. Чувствовал себя не то кофе-чае-автоматом, не то работником столовой.
Теперь я сидел и смотрел, как Элизабет сидит на стуле, а перед ней скачет моя маленькая дочь. В воздух взлетает, следуя движениям хозяйки и некоторым законам гравитации, толстенная каштановая косища. Шарлотта играет в ладушки. Она смеется. Звонко и чисто, как серебряный колокольчик.
Я сижу, смотрю на нее, и пытаюсь понять - действительно ли малышке так весело, или это тоже часть какого-то гениального плана, кои она продуцирует в количествах запредельных для такого маленького ребенка.
Элизабет тоже веселится, охотно возясь с такой, казалось бы, мелочью.
Шарлотта смеется.
Да нет, искренне.