Я уже протянула руку к кнопке звонка, но тут заметила, что дверь закрыта неплотно. Стараясь не поддаваться моментально включившейся паранойе, я потянула ручку.
Дверь послушно открылась. Прихожая была пуста. В квартире тихо. Я напряглась, но отступать было уже поздно. Да и глупо. Прижав уши к голове, я шагнула внутрь. Если бы здесь были воры, они бы выдали себя шумом, дверь-то открывалась тихо.
Наверное.
Я направилась к гостиной, готовая почти к чему угодно.
...он спал на диване. Судя по всему, вырубился от усталости прямо там, где лег. Рыжие волосы разметались по подлокотнику, на котором покоилась голова мага. На лице застыло выражение бессильной муки.
Я подошла ближе, не решаясь окликнуть Сириуса. Наверное, мне стоило выдернуть его из сна, но я не была уверена, насколько имела на подобное право.
И тут он заговорил. Мое сердце екнуло, отчего-то болезненно сжавшись.
Рыжий до неприличия маг произнес всего одно слово:
- Королева.
Я замерла, нещадно кусая губу. Сама не знаю, почему, но мне вдруг стало очень неловко, неуютно... и жутко, жутко неприятно. Я ведь действительно ничего о нем не знаю. Кто окружал его в той, прошлой жизни? И уйдет ли он сразу, как только вспомнит, откуда и кого потерял?
И...
- Сириус. - окликнула я кота, прежде чем успела подумать.

Я перебирал склянки отработанными движениями, полностью погруженный в мысли о предстоящей работе. Нужно было дочертить звездную карту - фрагментарно она была отчерчена, оставалось только собрать все воедино.
Предвкушая тяжкий, но приятный труд, я переставлял колбы - оставлять лабораторию в беспорядке было недопустимо. Чем меньше я оставляю возможностей для аварийных ситуаций - тем лучше. По крайней мере, так показывает практика.
Донесшиеся из коридора торопливые шаги я отметил не сразу. Сначала просто пропустил мимо ушей, наверное, списав на очередного слугу. Здесь были очень, очень расторопные слуги. Выпоротым быть не хотелось никому.
Но шаги прервались возле лаборатории. Через мгновение дверь распахнулась.
Шелестящая по полу длинная юбка. Золотые узоры на кремовой ткани. Вьющиеся волны нежно-розовых волос. Медленно опадающее на подол перо.
- Звездочет! - ее голос, шелково-нежный, дрожащий перетянутой струной.
Так много отчаяния.
- Я слушаю, ваше Величество. - я склонился в поклоне, - Чем могу быть полезен?
- Звездочет... - снова повторяет она, уже почти плача, - Спрячь меня, Звездочет, он меня убьет...
Я не помню точно, что было дальше. Я помню, что я помог ей. Что ворвавшийся король, почти ощутимо полыхающий своей яростью, не нашел свою перепуганную насмерть супругу. Но как это было? Что я говорил ему? О чем тогда думал?
Я не помню.
Я помню, как помог ей выбраться из потайного шкафа. Как она вытирала слезы закованной в светлую ткань перчатки рукой. Я даже не помню, какого цвета были ее глаза. Но в памяти прочно отпечатались блеск дрожащих на ресницах слез и нервно закушенная губа, вся в трещинках.
- Как... как я могу отблагодарить тебя, Звездочет?
- Мое имя - Сириус, госпожа.

- Сириус.
Я открываю глаза, содрогнувшись всем телом. Лишь спустя мгновение соображаю, что позвавший меня голос куда ниже, чем звучавший во сне. И разбавлен уже ставшей знакомой теплой хрипотцой.
Соображать-то соображаю, но ушедший сон оставил после себя слишком много... кроме конкретных картин. Сердце надсадно колотилось, а глаза нещадно болели. Что бы мне ни снилось, это было очень, очень-очень тяжело.
Приподнявшись на локте, наконец-то осознаю, что надо бы на зов отозваться. Отреагировать, там.
- Линда... - я поднимаю взгляд на девушку, потирая рукавом глаза (по очереди, разумеется, чтобы видеть собеседницу).
Она стояла возле дивана, на котором я, видимо, и отключился, опрометчиво решив отдохнуть. Судя по куртке - только с порога и...
- Как ты сюда вошла? - я сел, глядя на лису, наверное, со смесью недоумения и настороженности.
- Входная дверь была открыта. - Линда махнула рукой в сторону коридора, - Я забеспокоилась, вот и вошла. Извини.
Она помялась, глядя себе под ноги.
- Я... мне уйти?
- Что? - я аж растерялся от этого вопроса, - Нет, конечно нет. Я рад, что ты зашла.
Боль в любом случае пройдет. Это не повод запираться в себе и отталкивать тех, кто действительно хочет помочь.
Я улыбнулся лисичке, поднимаясь с дивана.