Я увидел настолько храбрый сон, что потерял бдительность и едва-едва не провалился в бездонную лазурную трещину в самом центре коридора. Справедливости ради стоит отметить, что трещина эта возникла... она здесь с... это был... словом, не особо-то давно. Числа не помню, но более чем уверен. Я же ещё не привык на автопилоте по дороге в ванну её огибать, значит прошло не достаточно времени. Так-то у меня адаптация на зависть. Кому расскажи – не поверят.
Буквально подметая стену коридора хвостом, я боком прошагал в сторону ванной. Более отработанными движениями перешагнул через лозы пульсирующей колючей проволоки, что угнездилась в ковре, дал дорогу облаку сизого дыма, что ночует в барабане стиральной машинки, и вплотную подошёл к раковине.
В процессе умывания самое сложное – сохранять невозмутимое выражение лица, и не бросить на зеркало даже мимолётного взгляда. Спокойно почистить зубы, умыться, вымыть уши. Размеренно, по-утреннему лениво. Ничем не выдать то, что я знаю – Он стоит в дверном проёме и ловит в отражении мой взгляд. Каждый раз как настоящая охота. Меня частенько посещают мысли о происхождении квартирного мучителя. Кто он такой? Как давно здесь? И зачем, Сомн его побери, Ему сдались мои глаза? И «Он» ли это вообще?
Хотя, «Оно» звучит как-то неопределённо и по-книжному. «Она»... Дьявольски. Не очень люблю дьявольских женщин. Как-то даже особенно неприятно думать о том, что меня истязает какая-то дама. Не для меня подобные взаимоотношения. Пусть лучше будет «Он».
Закручиваю кран и как следует, предельно тщательно, вытираюсь полотенцем. Может быть снять зеркало? Или завесить его полотенцем? Нет, слишком рискованно. Если я так сделаю, то снова потеряю Его в квартире. Могу такими темпами и попасться. Пусть лучше буду знать, где именно поджидает капкан. Так спокойнее.
Мне бы позавтракать в покое, но за ночь табурет опять куда-то ушёл. Я привязывал его к столу, прибивал к полу, даже просил, как джентльмен просит джентльмена. Тщетно. Придётся опять есть стоя. Сторонний наблюдатель мог бы предложить не истязать себя так, и за неимением альтернативы сесть прямо на стол. Нет уж. Месяца полтора назад этот бездонный проглот всосал в себя фруктовую вазу (с фруктами) прямо на моих глазах. Я видел насколько широко распахивается эта обычно незаметная пасть, и не могу пойти на такой риск. По крайней мере, не сегодня.
Пока в темноте коридора (синие переливы разлома производят больше впечатления, чем света) искал обувь, наступил на что-то не то. Завалился неловко и ударился головой. Моим самым болезненным, и вместе с тем самым пустым местом. Искры, выбитые из глаз, тут же потонули в градинах слёз.
Проклятье, как же мне больно.
Обувь, как оказалось, ждала по ту сторону входной двери. Достаточно дружелюбно с её стороны, на самом-то деле. Или может она так прячется от чего-то грозного. Чего-то такого, что ещё не явило себя мне из пучин шкафа или обувной тумбы.
Переливающееся в бледном освещении подъезда существо, чей цвет и покатость форм напоминали мне бензиновые пятна, взвизгнуло так, что перепонки в только вымытых ушах чуть не полопались.
- И вам добрейшего утра, - максимально приветливо улыбнулся я, и неспешно направился вниз по лестнице.
В светлое время суток лучше не спешить. Ночью – да, бежать приходится со всех ног. А сейчас надо держать себя спокойно и расслабленно. Спокойно и расслабленно.
Привычный утренний путь до автобусной остановки. Всё под контролем. Меня нельзя сбить с толку. Меня нельзя удивить. Меня нельзя испугать.
- Привет, Мист!
Я вздрогнул всем телом. Чуть сердце не выплюнул. Но тут же оправился и вернул доведённую практически до совершенства благодушную улыбку.
- Доброе утро, Ки, - ну о-очень дружелюбно промуркал я. – Да, просто не выспался. Нет, ты меня не напугала. Нет, задание не приготовил. Да, обед – в половину второго.
Кошка очень по-детски надула щёки и пару раз (грозных раз) махнула оставляющим почти незаметный шлейф блёстяшек хвостом. Она – достаточно смешная. Особенно с этим колокольчиком в волосах. И откуда только он взялся? Надо вспомнить.
- Смотри-смотри! Едет! – Девушка тянет меня за рукав к месту остановки автобуса. – Может даже успеем сегодня!
Если бы эта маленькая смешливая Ки знала, что она мне совсем не спутник в каждоутренней поездке. Она – мой единственный проводник.